Пахана повязали утром, перерезали всю охрану Ни черта он так и не понял, только трясся и воду пил. Он витал в заоблачных высях и давно не чуял поляну, И никто не пришел на помощь, и никто его не любил. Это было забавно даже, как все то, что казалось вечным, Осыпается мелким прахом, тает льдинкой в чужой руке Секретарша рыдала в угол, и швырял из стола бумаги Ихний главный на кокаине, с белой лентой на пиджаке. Генерал застрелился первым — показал себя генералом. Он всегда был прямой как шпала — верноподанный идиот. За границу сбежали трое — откупились зеленым налом Или вызнали накануне то, что завтра произойдет А по улицам шли народы. В небесах трепетали стяги Кто-то снова кричал "Свобода" и гремело в ответ "Ура" И опять, словно встарь, казалось — победили добро и правда! Победили добро и правда! Победили добро и пра... А я сидел на железной шконке и не звал к себе адвоката. Погуляли, чего уж, будет — время к мамке, сырой земле. И все думал: "Бедные люди! Вас опять купили на счастье! Вы увидите это счастье в белых тапочках, на столе. Ах вы, бедные, глупые люди, как легко вас купить на счастье! Вы увидите это счастье в белых тапочках, на столе...