Слепое время меркнущих зеркал, Мое дыханье водами объяло. Дремавшего зерна не достигал, Хрустальный возглас Горнего Кимвала. Но у Креста распластанных веков, Мне резал веки луч Альдебарана. Я ведал тайну сопряженья слов, В кровоточащих сумерках обмана. Приемля смерть я трудно прозревал, Губами лбы остывшие тревожа, Что дерзноложен пасмурный оскал, Суглинком распахнувшегося ложа. Превозмогая полночи покров, Я размыкал трепещущие вежды. Я ведал тайну сопряженья слов, В благобагряном облаке надежды. И я прозрел, но страшно осознал, Свой мрак во свете Преломленья Хлеба. И в первый раз мучительно сказал: "Господь мой Бог! Я недостоин Неба!" В пролитый час, пересеченный в кровь, Минутной стрелки черным ятаганом. Я вырвал тайну сопряженья слов, Из мертвых рук того, кем был и стану. А кровь стекает из отверстых ран, Ликуя в небе пламенем рассвета. Повелевая мертвенным губам, Коснуться Жертвы Нового Завета. Обороненный святостью Даров, Мой дух разрушит плотское заклятье. Я выйду к тайне сопряженья слов, Ложащихся к подножию Распятья.