Замела зима в тайге пути-дороженьки - не проехать, не пройти, не пробежать, Можно только протянуть больные ноженьки и спать. Но не может спать в лесу волчица серая - ей волчата спать всё время не дают, Они морды ей в живот свои голодные суют. А из лагеря холодного и дальнего, что меж сопок ощетинившись лежит, Вдаль пацанка молодая и отчаянная бежит. Пятый день как через чащу пробирается, при побеге где-то сломана рука. А зима всем этим только забавляется пока. Веселится рыжая луна, на-на-на, в чёрном небе одна. Голод резко снял волчицу с логова и погнал навстречу ветру по тайге, Но добычу не видать - не слышно шороха нигде. На поляну только в ночь волчица выползла, "Человек!" и сразу встала дыбом шерсть. Ей в глаза в упор смотрела Жизнь решительно и Смерть. Веселится рыжая луна, на-на-на, в чёрном небе одна. И они внезапно носом к носу встретились, чтобы жить придётся, видно, нужно убивать, И волчица и пацанка сразу кинулись, чтоб рвать. Бились молча, страшно насмерть и отчаянно, отползая, чтоб чуть-чуть передохнуть, Пузырями кровь катилась тёмно-алая, как ртуть. Сосны чёрной тенью дружно отодвинулись, вьюга билась меж деревьями винтом, Умирали человек и волк, раскинувшись листом. Веселится рыжая луна, на-на-на, в чёрном небе одна. Веселится рыжая луна, на-на-на, в чёрном небе одна.